Лед и пламя Тартара - Страница 21

– Кто вы и что вам нужно? – спросила Ирка. Спросила серьезно. Шутки закончились, и ее собеседник это почувствовал.

– Зови меня Двуликий. Это одно из множества моих имен.

– Двуликий Янус? – спросила Ирка. Мифологию она знала в совершенстве.

– Нет. Хотя внешнее сходство у нас есть. И не только внешнее, – таинственно отвечал гость.

– Вы страж? Маг?

– Не страж и не маг. Бери выше. Я языческий бог. Не из самых известных. Мне поклонялся один небольшой народец в Азии. Они называли меня Двуликий Аа. У них я отвечал за смерть и торговлю.

Сказано это было просто, без каких-либо эмоций и ломаний, чего Ирка не могла не оценить.

– Разве смерть и торговля связаны?

Серебряная маска продолжала усмехаться. В ее неподвижности было что-то зловещее.

– Теснее, чем ты думаешь. Кроме того, я считался покровителем авантюристов. Мне молились разбойники, а также те, кто собирался совершить преступление, но опасался возмездия. Обычно мне приносили в жертву свиней, но порой человека зарезать было дешевле, чем искать свинью. Такие жертвы я тоже принимал. Кроме того, я был богом ростовщиков, ну это уже так, по ходу дела. Ростовщики по природе своей близки к разбойникам, разве что пальцы пачкают не кровью, а чернилами.

Ирка быстро взглянула на стеклянную полусферу. Вода оставалась неподвижной. Значит, пока все сказанное – правда.

– Зачем вы мне это рассказали? Разве так почетно быть богом ростовщиков?

Двуликий Аа повернулся к ней бородатой маской. В отличие от первой маски, лукаво улыбающейся, уголки губ этой были опущены вниз.

– Не столько почетно, сколько полезно! Полезно потому, что позволяет за копейку купить то, что в принципе бесценно. И очень скоро ты в этом убедишься. Даже не просто скоро, а прямо сейчас! – произнес хриплый голос из прорези.

Двуликий протянул руку и с изящной легкостью извлек из воздуха свернутый в трубку пергамент.

– Что это? – спросила Ирка.

– Свидетельство того, что твой шлем, нагрудник и копье находятся у меня в закладе. И срок заклада истек.

Ирка не поверила. Двуликий нетерпеливо дернул головой, приказывая пергаменту развернуться у Ирки перед глазами. Краем глаза она зацепила слово «все мои доспехи» и маленькую, грустную подпись внизу.

Ирка торопливо взглянула на корабль, мысленно спрашивая, верить ли ей бумаге. Вода осталась спокойной. Проклятье, значит, подпись настоящая и документ тоже!

– Не пытайся порвать! Это всего лишь копия, – дальновидно предупредил Двуликий Аа.

– Бред! Я не отдавала шлем в заклад! – крикнула Ирка.

– Разве я утверждал, что это сделала ты? Это сделала твоя предшественница, незадолго до своей гибели.

Ирка снова посмотрела на шар, и ей почудилось, что вода предупреждающе качнулась.

– Незадолго? – переспросила она.

– Хорошо. Это случилось ровно сто лет назад, – неохотно признала серебряная маска.

– Прямо-таки ровно? А заклад точно истек? – снова спросила Ирка, глядя на воду.

Вода вновь зарябила, но как-то совсем невесело.

– Срок истекает через три дня. И тогда же шлем переходит ко мне. Это что-то меняет?

Но все же Ирка ощутила, что Двуликий Аа смущен. Руна больно обожгла ей колено. Должно быть, собеседник упорно пытался пробиться в ее сознание.

– Зачем она это сделала? Зачем подписала? – спросила Ирка с тоской.

Она с трудом верила, что ее предшественница могла быть до такой степени неосторожной.

– Ей нужна была от меня услуга, – охотно пояснил Двуликий Аа.

– Какая услуга?

– Неважно. Моя часть договора выполнена. Теперь я хочу получить плату!

Голос Двуликого Аа прозвучал жестко. Ирка поняла, что правды она не услышит.

– Через три дня я приду за шлемом и за всем, что указано в договоре, – продолжал Двуликий Аа.

Ирка даже на воду не стала смотреть. Разумеется, придет.

– А со мной что будет? – спросила она.

Двуликий хихикнул.

– Да ничего. Валькирия-одиночка перестанет существовать. Ты же вернешься на коляску, – сообщил он.

– На коляску? – спросила Ирка.

Голос ее прозвучал сдавленно. Воспоминания о прошлом разом вернулись и хлестнули ее по глазам открытой ладонью. Она ослепла от боли и тоски.

– А куда еще? Ведь ноги ты утратишь вместе со шлемом. Ведь они, будем откровенны, не совсем твои. Да, тебя подштопали магией, но магия уйдет, когда я заберу шлем. И не надо меня ненавидеть! Не я ставил подпись под соглашением. Я всего лишь требую, чтобы со мной расплатились.

Ирка молчала. Ей казалось, что в сердце у нее все замерзло. Мороз, от которого трескаются кости и глаза становятся стеклянными – и тут же рядом всепожирающее пламя. Типичный пейзаж Нижнего Тартара. Всего три дня и – коляска. Пауза тянулась бесконечно долго. Слышно было, как снаружи в стекло бьется мотылек. Чего он хотел, о чем мечтал? Попасть в лампу и сгореть?

Двуликий Аа внимательно наблюдал за Иркой.

– Откровенно говоря (но это, разумеется, сугубо между нами), шлем валькирии мне не особо и нужен. Да, конечно, я могу выгодно перепродать его, ну да что из того? Мы, древние, несправедливо забытые боги, не служим свету и не служим мраку. Мы играем на своей собственной стороне, – сказал он каким-то особым, подсказывающим лазейку голосом.

– Вы хотите сказать, что могли бы оставить шлем мне? – не поверила Ирка.

– Почему бы и нет? Людей всегда отличала от животных способность договориться, а уж богов-то и подавно! – охотно закивал Двуликий Аа.

Ирка недоверчиво взглянула на шар. Вода не рябила. Однако, несмотря на это, валькирия-одиночка не поверила Двуликому. Возможно, цена, которую он предложит, окажется слишком высока.