Лед и пламя Тартара - Страница 56

Скульптор пригорюнился. Меф и Дафна обменялись понимающими взглядами. Ясно было, что Кареглазов человек свойский и удивить его непросто.

– Это бывает, – утешил его Багров. – У моего волхва во дворе росла яблоня с некими магическими свойствами, о которых мне здесь и сейчас не хочется упоминать. Музы, Полигимния и Терпсихора, одна на лютне, другая на черепаховой лире, повадились летать и воровать яблоки. Мой волхв высовывался в окно и палил в них из кавалерийских пистолетов.

– Зачем? Хотел убить? – заинтересовалась Дафна.

– Приличную музу из пистолета не убьешь. Из пистолета ее можно только смертельно обидеть. Да и потом, когда мой волхв действительно хотел кого-то убить, он делал это взглядом.

Кивая, Кареглазов подбежал к Багрову.

– Я понимаю вас, юноша! Я тоже убил свою музу, причем очень жестоко, как садист. Завалил ее большим количеством могильных памятников. Чего стоила одна только статуя рыдающей вдовы! Ангельское личико, ноги гетеры-искусительницы, шея Афродиты и железная сварная арматура внутри.

Ирка, долго смотревшая на Даф, решила перейти к самой неприятной для себя части задания. Она приблизилась и, глядя в сторону, сухо сказала:

– Какое-то время нам придется держаться вместе. Я должна тебя охранять. Оживленцы из Тартара нападут снова. Теперь они подготовятся лучше.

– Хорошо. Вместе так вместе, – кивнула Дафна.

Она старалась быть приветливой, хотя и ощущала, что по какой-то причине не слишком нравится валькирии.

– Не подумай чего плохого, светлая! У мерзкой хозяйки работа такая: спасать всякую шваль! – пояснил Антигон и тотчас пискнул: Ирка больно ущипнула его за ухо. Правда, кикимор скорее обрадовался, чем огорчился: – Ну наконец-то! Хоть какие-то минимальные пытки! А то не жизнь, а сплошной зефир в шоколаде!

– Блондинка, скажи шантретке: «Все, что ты мне должна, шантретка, я тебе прощаю!» – посоветовала Гюльнара. Да, что ни говори, а ее конкретно заклинило.

Однако Дафна не склонна была повторять за джиншами заезженную чушь. Ситуация разрулилась сама собой. Снаружи что-то загрохотало. Зацепив створку ангара, в мастерскую въехал видавший виды «УАЗ» с открытым верхом. За рулем «УАЗа» сидел страстный хан Мамай. Рядом с ним на сиденье – Улита, в черном вечернем платье от Сальвадора Бузько и в жемчугах, на которые можно было купить целый парк таких «УАЗов». На коленях у Улиты лежал новенький, в заводской смазке автомат Калашникова. Видно, ведьма сообразила, что бегать за тартарианцами с рапирой не фонтан и подготовилась чуть лучше.

– Где эти тартарианцы? А ну подать сюда Ляпкина-Тяпкина!.. Арея не было в резиденции, а мы с Мамаем сразу примчались! – задорно крикнула Улита.

– Гадиков больше нет. Ты похожа на атаманшу, которая только что ограбила пассажирский поезд, – сказал Меф.

– Ты не подозреваешь, как близок к истине, Буслаев, – таинственно откликнулась Улита и, открыв дверь «УАЗа», спрыгнула на пол на осколки памятников.

– Тут грязно, императрица! Рискуете запачкать ножки! – влез Кареглазов.

Улита взглянула на него не без любопытства. Она потребляла лесть в любых формах. Грубую, умную, с хлебом, без хлеба. В этом плане ведьма была всеядна.

– Не переживайте, мужчина! Меня грязь не смущает! У меня было здоровое, близкое к природе детство. Моя мама плевала на ложечку, после чего ложечка считалась условно вымытой, – заявила она.

Беседуя с Кареглазовым, ведьма небрежно болтала автоматом. Когда дуло уставилось Эссиорху в живот, он осторожно отвел его пальцем в сторону.

– Не целься в меня, если тебе не сложно! Такие дырки плохо поддаются штопке. Ниточки, видишь ли, сложно подобрать! – попросил он.

– Да ну, ерунда... Я же ни на что не жму! – отмахнулась Улита.

– Все равно, лучше бы ты выбрала какое-нибудь другое оружие.

– Какое какое-нибудь?

– Ну, скажем, нунчаки. Нунчаки – хорошее оружие.

– Возможно. Но их надо крутить, а я не Карлсон. Ненавижу все, похожее на пропеллер, – заявила Улита.

Она, похоже, загорелась идеей понравиться Кареглазову и немного поиграть с Эссиорхом в ревнючку. Хорошая такая народная игра с заранее неоговоренными правилами. Гимнастика для нервов, массаж для души. Чтобы автомат ей не мешал, Улита перекинула его через плечо. Теперь дуло уставилось не в живот, а в грудь Эссиорху. Тот снова занервничал. Даже обычную пулю перехватить в воздухе непросто, а уж очередь заговоренных вообще нереально. Разумеется, бессмертную сущность не убьешь и заговоренной пулей, но вот бедное тело очень даже...

– Он хотя бы на предохранителе? – спросил Эссиорх, обращаясь к спине своей любимой.

Улита дернула плечом. Вследствие этого движения дуло автомата переместилось с груди хранителя на его лоб.

– Какой же ты зануда, Эсичка! Конечно, да. А что такое предохранитель?

– Вот этого вопроса я и опасался... – заявил Эссиорх, решительно отбирая у ведьмы автомат.

Улита не протестовала.

– Фу на тебя, бяка противная! Забрал и играйся себе... У нас в багажнике еще четыре таких. Я не знала, как они перезаряжаются, поэтому взяла несколько уже заряженных, – заявила она.

– Весело, – сказал Меф. – И ты думаешь, что стражей из Нижнего Тартара можно прогнать заговоренными пулями?

– Попытка не пытка. Даже слону будет неприятно, если в него долго и упорно пулять горохом, – заявила Улита.

– Это только вопрос времени. Раз тартарианцев не убило копье валькирии, значит не существует артефактного оружия, которое повредило бы их телам. Рано или поздно они всех вас перережут, – с предвкушением произнесла Гюльнара.